Роботы-комбайны, добывающие уголь в шахтах ДТЭК. Когда это станет реальностью

В рамках спецпроекта 

Открытие рынка энергетики и отток рабочих кадров за рубеж заставляют крупнейшего игрока зашевелиться.

Руководство ДТЭК осознало, что крупные западные конкуренты , такие как E.ON, Enel, RWE зайдут сюда в ближайшее время. Подходы к бизнесу придется кардинально менять - увеличивать эффективность производства и сокращать косты. А лучший инструмент для этого – IT.

Компания начала поход в технологии достаточно недавно, но уже интернетизировала первую шахту, и теперь обдумывает, как можно наладить безлюдную выемку угля. ЛЭП уже начинают инспектировать дроны, а первая ТЭС уже оборудована датчиками из сферы интернета вещей.

Что дальше? Какую экономию обеспечивают новые IT-решения и как мотивировать сотрудников работать на благо общего дела и не уезжать? 

Журналист Liga.Tech поговорил с Дмитрием Осыкой, руководителем проекта цифровых трансформаций ДТЭК. Собеседник рассказал, что ждет компанию в обозримом будущем и какие пилотные проекты работают уже сейчас.

C чего все начиналось

- Вы сообщали, что в этом году хотите потратить 350 млн грн на цифровизацию ДТЭК. Что это означает?

- Мы определили 5 направлений цифровизации. По ним мы реализуем 23 проекта, которые нам с января утвердило руководство. Также было принято решение создать Экспертный центр цифровых технологий. Это отдельное подразделение, которое будет состоять из команды в 70 человек. Сейчас набрано около сорока. Они будут внедрять цифровые продукты в бизнес компании, разрабатывать программное обеспечение, заниматься data science и т.д.

- Как утверждали?

- У нас был координационный совет из директоров бизнеса. Его возглавляет генеральный директор ДТЭК – Максим Тимченко.

- А акционер (Ринат Ахметов - Ред.)?

- Да, мы, конечно, докладывали. Ему было интересно. Он был вовлечен.

- Как вы к этому пришли вообще?

- Началось все с того, что мы задумались: энергетика меняется. И наша компания тоже должна меняться.

Подумали и определили для себя цели: мы хотим трансформироваться, стать более инновационными и цифровыми. Естественно, мы хотим улучшить взаимодействие с конечным клиентом. У него должен появиться удобный цифровой кабинет в смартфоне.  Хотим повысить безопасность труда, гибкость и управляемость компании, операционную эффективность бизнеса. Это позволит нам гибко конкурировать на новом рынке энергетики в Украине, который заработал с июля. Конкуренты, большие компании, такие как E.ON, Enel, RWE зайдут сюда в ближайшее время. И нам нужно быть готовым к этому. Они тоже смогут быть на этом рынке поставщиками электроэнергии, поставлять сюда электроэнергию из-за рубежа.

- А вот с последним пока все не очень просто.

- Пока не просто. Но это вопрос 2-3 лет. 

- То есть вы готовитесь к тому, что придут эти ребята и будут у нас играть мускулами?

- Конечно. А так в Европе все и происходило. Польша, Чехия через это прошли. Это серьезное испытание для компании.

- Что вы понимаете под цифровой трансформацией?

- Мы придумали для себя такое название как Book of Dreams. Сначала мы собрались и помечтали: что мы хотим, например, от цифровой шахты? Что это вообще будет такое?

Смотрели, как мир меняется, что применяют в других направлениях. Разбивались на группы, креативили, брейнштормили.

В итоге составили определенный пул гипотез. 

- Что намечтали?

- Намечтали много чего интересного. Но суть в том, что из этого мы начнем реализовывать и в каком горизонте. Это самое важное во всей истории.

Следующее домашнее задание, которое мы сделали - книгу мечты приземлили на украинские реалии, на реализуемость и окупаемость.

Книга сократилась. Но мы четко поняли, что хотим делать.

У нас родилось пять главных модулей: Цифровая шахта, Цифровая ТЭС, Цифровая логистика, Цифровой HR и Цифровые сети.

Шахта, которая подключена к интернету

- Интригующе звучит. Как вы делаете шахту цифровой?

- Вы же понимаете: в шахте без связи делать нечего.

- Александр Комаров из Киевстара как-то упомянул, что у вас ведутся переговоры.

- Да, они ведутся. Мы долго выбирали, сравнивали решения на LTE, мы понимаем, что за ними будущее. И такую сеть построить в шахте реально. И мы даже были готовы это делать. Но стоимость решения оказалось достаточно высока, что противоречило нашей главной цели - операционной эффективности.

- Что вы вообще хотели сделать в шахте?

- Во-первых, установить различные датчики, которые бы сигнализировали, например, об утечке метана, смещении породы, нахождении персонала, приближении шахтера к опасным объектам. Видео и фотофиксация для того, чтобы видеть, что происходит с людьми, получать картинку о сложных ситуациях. В смарт-лампу шахтера хотели внедрить датчик, который будет сигнализировать об опасности. Может быть, еще носимые устройства к этому добавим, чтобы измерять пульс. Но это пока гипотеза. Ну и, конечно, обеспечение радиосвязи. Делаем сейчас также решение, когда человек будет получать наряд в электронном виде на планшет, вместе с которым он спускается в шахту и проходится по тем объектам, совершает осмотр. 

Уже позже мы хотим завести в шахту и цифровую систему predictive maintenance, чтобы предвидеть поломки оборудования и предотвращать их. 

- Какое телеком-решение вы в итоге выбрали?

- В итоге мы выбрали технологию промышленного Wi-Fi. Она оказалась в разы дешевле LTE. Поэтому в этом году мы решили делать пилот в шахте Юбилейная именно на Wi-Fi. Она огромных размеров - 160 км подземных тоннелей.

- Во сколько обошелся Wi-Fi в этой шахте?

- Это в разы дешевле, чем строить LTE. Даже при наличии скидок.

- Кто строит сеть?

- Украинская компания Инпромтех. Она уже делала небольшие участки на одной из наших шахт.

В будущем, в горизонте 5-10 лет, мы смотрим на выемку породы с помощью комбайнов, которые управляются автоматически. Здесь нам, конечно, уже нужны будут 4G и 5G. Wi-Fi это не позволит сделать из-за задержек сигнала и нагрузки на сеть при большом количестве устройств. 

- Вы, кстати, первый человек в Украине, который сказал, что ему нужно 5G.

- Да. Нужно. Именно эта технология обеспечит ту пропускную способность, которая необходима для удаленного управления в реальном времени. Мы сравнивали с 4G - там есть определенные задержки.

- А с кем делать этот проект будете?

- Это история не ближайшего будущего, но мы с Киевстаром хотим ее прокачать. Мы рассматриваем привлечение операторов связи и компании Corum – производитель горношахтного оборудования в составе нашей группы. И еще хотим привлечь один из стартапов, который работает в оборонке. Они делали решение для удаленного управления танками. Мы хотим понять, насколько это возможно. Ведь придется произвести конструктивные изменения в самом комбайне.

Мы подобную историю видели в Швеции, в компании Boliden. Но они не добывают уголь, не работают во взрывоопасной среде, как мы. На нас это накладывает ограничения.

Мы вынуждено идем в эти проекты. Есть объективные сложности с поиском персонала. Люди уезжает за рубеж, отток огромный. Плюс, это, конечно же, сильно повышает безопасность труда.

Цифровизация на марше: ТЭС, вагоны, дроны, HR

- Со связью в шахте разобрались. Что такое цифровая ТЭС?

- Как вы понимаете, это огромный объект. Каждый энергоблок - размером с 8-этажное здание. На каждой ТЭС их несколько. Здесь сжигается уголь и производится электроэнергия. Естественно, мы боремся за каждый грамм топлива, которое необходимо для розжига энергоблока и генерации электроэнергии. Проект может сэкономить нам миллионы.

Мы также устанавливаем цифровые весы, цифровые золомеры. Такие устройства измеряют объем продукции, которые мы загружаем в энергоблок, определяют ее качество.

Мы построили математическую модель, которая считывает данные с энергоблока по датчикам и подсказывает операторам-диспетчерам, какой режим нужно выбирать. Все как в автомобиле: если аккуратно жать на педаль газа, то бензин можно сэкономить.

Поэтому наша команда сейчас озадачена вопросами аналитики выходов из строя оборудования и построения модели, предсказывающей поломки.

- Это какая-то экспериментальная ТЭС?

- Да, в качестве пилотной станции была выбрана Кураховская ТЭС. Мы пилотируем такую систему на двух ее энергоблоках.

- Какую экономию вы ожидаете?

- Десятки миллионов гривен на одной ТЭС в год. В случае успеха такой цифровой проект окупается достаточно быстро.

- В развитых странах промышленные компании сейчас создают цифровые двойники своих предприятий, чтобы экспериментировать с их работой, но в виртуальном режиме. Условный тамагочи, на котором можно отработать все промахи. У вас такое планируется?

- Да, мы хотим сделать такой цифровой двойник. Правда, не ТЭС, а шахты. Это планируется в 2021 году. Для того, чтобы его сделать, алгоритм нужно сначала накормить данными о работе объекта. А их нужно сначала собрать. А культура работы с данными как у промышленной компании у нас до последнего времени была в зачаточном состоянии. Мы только начинаем ее прививать.

- Как логистику собираетесь цифровизировать?

- Добыли уголь, потом нужно его переместить. К примеру, отвезти его на обогащение.

С одной стороны, мы арендуем вагоны у разных владельцев по разной цене. Есть и свои вагоны. С другой - маршруты у нас разные, вагоны находятся в разных местах. Было решено создать логистическую модель.

Она помогает нам добиться того, чтобы вагоны курсировали по наиболее оптимальным маршрутам, не простаивали, не ходили порожняком. Экономия составляет уже порядка 50 млн грн в год.

- Нужно оборудовать вагоны датчиками?

- Нет, мы собираем информацию от партнеров и Укрзалізниці.

- 50 млн грн - все равно копейки по сравнению со стоимостью угля.

- Копейки или нет, но мы ожидаем, что сможем на 5-7% сократить логистический бюджет. А это, поверьте, не мало.

Есть еще параллельные задачи, такие как погрузка угля в вагоны.

Когда уголь засыпается в вагон, получается такая себе шапочка. А по краям вагона – может быть пусто. Цифровые измерения и управление процессом позволят и эту задачу решить.

- Цифровой HR - что тут уникального?

Мы хотим сделать такую систему выполнения KPI, когда каждый работник будет видеть, как он влияет на результативность работы всей компании. Чтобы он мог зайти с рабочего места и увидеть, как он конкретно повлиял на результат. Сотрудник начинает видеть, что он действительно вносит вклад. С сентября у нас будет пилот на одном из предприятий.

- Что цифрового есть в сетях? У нас была странная история, когда мы написали про ваш первый пилот по применению дронов при обследовании ЛЭП, а потом сотрудники ДТЭК начали звонить руководству и взволнованно спрашивать: что, мол, такое, нас теперь заменят дроны?

- Мы пытаемся людям объяснять, что цифровые проекты - это не их замена, а улучшение их условий работы. Они будут тратить свои ресурсы и энергию на то, что действительно приносит компании ценность. А рутинная работа, которая связана с тем, что нужно ногами оттопать сотни километров электросети и проверить ее состояние, должна быть автоматизирована. Да и будем честны, в некоторые места он просто не доходит.    

Дроном это сделать проще. Мы нашли сейчас компанию, которая будет обучать свою систему на базе наших данных. Посмотрим, как пойдет пилотный проект с Киевскими энергетическими сетями.

- Подрядчик у вас будет?

- И подрядчик, который инспектирует. Плюс мы сами купили дрон. Хотим развивать свою экспертизу.

- Сколько такая игрушка стоит?

- Это не игрушка, а специализированный БПЛА, который может поднять тяжелые объекты, такие как тепловизор или оптические приборы для сканирования. Мы проводили тендер - немногим более 200 000 грн.

- Наши сети имеют огромную протяженность. Более 100 000 км.

- Какие модели вы еще развиваете в своем подразделении?

- С открытием нового рынка электроэнергии мы должны делать прогнозные закупки на день вперед. Если мы неправильно спрогнозируем, значит, либо недокупим энергию, либо купим лишнее. Будем нести убытки и в том, и в другом случае. Одна из моделей, которую мы тоже делали - это прогнозирование с точностью 3-5% потребления и потерь электроэнергии на следующий день.