Закон о частном космосе, завод Boeing в Украине, "рабство" в КБ Южном: интервью с Firefly

13 сентября Верховная Рада в первом чтении и за основу приняла законопроект №1071 - об открытии космоса для частных компаний. Если правки в существующий закон дойдут до финала, частникам впервые  официально разрешат заниматься космическим бизнесом: производить ракеты, проводить испытания, продавать компоненты или целые агрегаты за рубеж.  

Из-за закрытости сферы частный космический бизнес в Украине отсутствует. Почти. Физический продукт, связанный с ракетами, делает в Украине только американская Firefly Aerospace. Пару лет назад ее приобрел выходец из Украины Макс Поляков. В Днепре действует большой R&D, порядка 200 человек. Поляков думает над строительством завода. 

Эксперты из Firefly участвовали в разработке законопроекта. Он каким-то образом попал в список неотложных. Претерпел правки, был отозван, затем вернулся на голосование и был быстро принят в первом чтении.

Liga.Tech заинтересовалась таким совпадением. Почему сейчас? Сделан ли законопроект под одну компанию? Чем это грозит украинским космическим динозаврам вроде КБ Южное? Мы обратились за комментариями в Firefly. Топы компании - сам Макс Поляков (МП) и Юрий Забияка (ЮЗ), руководитель юридического департамента группы Ноосфера - согласились дать интервью.

О РАЗРАБОТКЕ ЗАКОНА И СОВПАДЕНИЯХ

- Вы приложили руку к правкам в закон о космосе. Как это произошло?

ЮЗ: К нам обратились как к экспертам в июле. Мы участвовали в разработке законопроекта, где-то в середине августа он был готов, дальше должен был отправиться в Раду. 29 августа мы с удивлением обнаружили: вывешенный на сайте законопроект кто-то сильно поправил. И поправил некрасиво. 

- В каких пунктах?

ЮЗ: Например, оставили без изменений старые нормы о том, что нужно получать разрешение на переговоры и регистрировать контракты. В принципе, даже без нас госпредприятия эти нормы по возможности не выполняли. Они получали разрешения на переговоры чисто формально перед регистрацией контракта. А если напрямую контракт не был связан с космической тематикой - например, какие-то клапаны разного назначения - они старались его не регистрировать, просто проходили экспортный контроль. 

Еще решили добавить разрешение на отдельные виды деятельности на срок 2 года с возможностью продления. По сути, это кормушка. Ты еще ничего не сделал, но чтобы начать, иди, пожалуйста, поклонись, чтобы мы разрешили делать.

- Так, вроде бы, это носит декларативный принцип. 

ЮЗ: Это сейчас и в нашей первой версии. А в той, что изначально подали на сайт, было не так. Поэтому участники рынка возмутились ситуацией. 

- И все же - почему за разработкой законопроекта обратились именно к вам?

ЮЗ: Есть офис BRDO. Они ходят по всем существующим экспертам, которые, по сути, старая формация. Ребята из BRDO прямо говорят, что позиция тех экспертов не вызывает доверия. Но необходима аргументация. Мы начали объяснять, что не так, начали предлагать правки и в итоге пришли к компромиссу. 

Мы давно пытались продвинуть эту тему. А сейчас больше всех голосовал против один из бывших чиновников исполнительной власти, который до этого кричал, как это важно. 

- Я удивился и тому, что этот вопрос оказался одним из первых на повестке. Рада работает две недели - и сразу про космос.

МП: Совпадение.

- Не думаю. 

ЮЗ: Есть перечень неотложных законопроектов, который был составлен в Офисе президента еще до созыва Верховной Рады. Среди них попал космос.

Задачу поставили неотложно, что законопроект хотели принять в первом чтении и в целом. Но из-за “врагов” процесс затянули. 

- Интересно, что космос - это, конечно, супервопрос для Украины, но реально рынок пока что состоит только из вас. Рынка нет. А вопрос уже решается. Почему же так неотложно?

ЮЗ: Каждый день государство тратит в никуда на поддержание работы космических госпредприятий огромные средства. Чтобы оживить сферу, закон и продвинули. 

- То есть, по-вашему, вопрос в оптимизации бюджета?

ЮЗ: Да. Плюс у всех на слуху сейчас космос, это популярная тема в мире.

- Итого, так как все поправили по вашим пожеланиям, в законе теперь сплошной для вас плюс?

ЮЗ: Не сплошной. На самом деле мы пошли на компромиссы и оставили возможность контроля над нами. 

- А именно?

ЮЗ: Скажем, мы декларируем, что занимаемся космосом, поэтому подпадаем под контроль государства. Например, своевременно ли мы уведомляем о контрактах. 

- Что входит в уведомление? 

ЮЗ: Информация о том, с кем контракт, сумма и виды товаров. 

МП: И в итоге они это смогут брать и втравливать СБУ, чтобы нас потом тягали. 

ЮЗ: Все равно это в экспорт-контроле будет проверяться.

Еще осталась возможность проведения проверок на предмет того, не собираем ли в Украине несертифицированные аппараты, которые хотим запускать под украинским флагом. Мы очень скептически относимся к этим компромиссам, потому что, честно говоря, текущее руководство ГКАУ (Госкосмическое агентство Украины - Ред.) просто будет искать юридические способы не пускать то, что мы произвели, за рубеж. Потому что там не заинтересованы в успешном частном космосе.

- Погодите, но уведомление же никого ни к чему не обязывает. 

ЮЗ: Обязывает. Например, если мы вдруг уведомим, что поставляем ракеты в Пакистан, у них есть возможность в судебном порядке приостановить действие этого контракта, а также выполнение этой сделки будет заблокировано на экспортном контроле.

- Мне кажется, это вполне себе нормальная мера - от всяких умельцев, которые вдруг соберутся поторговать с Пакистаном или КНДР.

ЮЗ: В том-то и дело, что те, кто соберется нарушить закон, уведомлять не станут вовсе. 

Еще появилась норма, что за деятельность без декларации наступает ответственность по КУАП с конфискацией оборудования. Есть ряд вещей, которые должны быть с точки зрения безопасности государства. 

Но вообще это маленький шаг. Это никак не изменяет экспортный контроль. Никак не разделяет гражданский и военный космос, которые должны разделяться. Но изменения по экспортному контролю в будущем мы ожидаем. 

- Давайте итого. Главный плюс закона?

ЮЗ: Разрешили делать ракеты здесь. И возможности экспорта стали больше, потому что убрали старую разрешительную систему.

- Значит, будете строить ракету здесь?

МП: У нас очень расширится возможность полного цикла производства двигателей. Это очень большой блок работ.

Это двигателестроение, интеграции и т.д. 

ЮЗ: Мы можем расширять спектр. Можем здесь проводить испытания. Пока ракету, а тем более Firefly, мы полностью здесь делать не будем, потому что это американская ракета.

- А какие части можно теперь делать здесь?

МП: Двигатели и все, что к ним относится. Остаются только баки и авионика. 

О КОНКУРЕНЦИИ, КОТОРАЯ ЕСТЬ (И КОТОРОЙ НЕТ)

- Вы говорили, что “некрасивыми правками” возмутились участники рынка? Кто это кроме вас?

ЮЗ: Мы - это не только Firefly. У нас еще есть проект SETS и другие. Кроме нас, есть ребята, которые пытаются стать участниками рынка а-ля Space Logistics и т.д. 

МП: Ооо, это отдельная тема. Дело в том, что есть определенная группа “недоброжелателей”. Например, один из них пишет, что встречался со мной единожды, и что “перспективы Firefly Aerospace на ближайшие несколько лет довольно туманны”. Но я не знаю, кто это такой! Этот человек, который никогда не держал в руках миллион долларов, пишет, что наши перспективы туманны, а единственное достижение - запуск студенческой ракеты. И таких людей много. Есть нейтральные, которые говорят “давайте космодром построим” и пиарятся. Объективно они гадят рынку. 

- Чем же?

МП: Тем, что ничего толком не делают, но создают шум. В чем основная угроза? Для пересічних громадян України Firefly - такая же, как все остальные. И когда эти остальные несут откровенную ересь, то те, кто в этом понимает - то же Государственное космическое агентство Украины - нас с ними уравнивают. Все это зеркалируется на нормальную компанию - нашу, которая единственная из частников уже делает реальные вещи. Это недопустимо! Либо их нужно вообще отфильтровать в информационном поле, либо принимать другие контрмеры.

- Чего же так жестко?

МП: Потому что они вредят. Частного космоса в Украине нет. Возникает большая компания, которая делает пять направлений. На ее фоне выскакивают еще 17, которые хотят подъехать на теме.

Есть же риски - по тем же TAA (Technical assistance agreement, соглашение о технической помощи - Ред.). Сидят американцы, которые и так с нами осторожничают, потому что мы хотим больше работ в Украину перетянуть. Они сидят в посольстве и мониторят информацию об этих всех непонятных компаниях. А в Вашингтоне потом меня спрашивают: “Эти люди - такие же, как ты?” Я вынужден там “танцевать”, потому что на таком диком рынке нам могут не разрешить работать. Потому что кто-то болтает налево и направо, будто будет ракеты из Украины запускать! Ладно те, кто делает что-то руками - те же Space Cossacks (компания разрабатывает гибрид дрона и аэростота для съемки из верхних слоев атмосферы - Ред.). Остальные же просто болтают. 

- Вот именно - по факту конкуренции в частном космосе в Украине как таковой нет. Вы пока одна компания, которой выгоден законопроект. 

МП: Так это же бизнес. Наоборот закон помогает тому, чтобы конкуренция появилась. Раньше мы в рамках старого закона пытались хоть что-то сделать. Сейчас возможность более очевидна и есть у каждого. 

- Окей, кто, по-вашему, может в Украине начать производство? Или кто из инвесторов может зайти сюда?

ЮЗ: Например, здесь есть авиастроительное проектное подразделение Boeing. Почему бы им не начать нанимать инженеров и под свои космические проекты? 

- А еще?

ЮЗ: Заинтересованы те европейские страны, у которых нет своих ракетно-космических проектов. А Украина - член РКРТ (Режим контроля за ракетными технологиями - Ред.). Поэтому эти страны заинтересованы иметь подконтрольные вещи в Украине. Например, поляки сильно смотрят на возможность создания ракет малого и среднего класса и т.д. 

О ГОСПРЕДПРИЯТИЯХ И ИХ ЛЕБЕДИНОЙ ПЕСНЕ

- Вопрос еще и в том, что эти компании будут в первую очередь охотиться за кадрами. 

МП: Мы как раз пытаемся возобновить школу обучения специалистов. Мы же их не только для себя делаем. Это будет здоровая конкуренция. На одном месте человек долго работать не может, ему нужен опыт в других местах. Это будет постоянная миграция специалистов. Мы не подписываем с ними контракты, по которым они обязаны отработать на нас 20-30 лет. 

- То есть к батарее не пристегиваете (смеется)?

ЮЗ: У КБ Южное есть такая практика. Они держат людей квартирами. 

- И это последний барьер перед тем, как им уйти к вам? 

ЮЗ: Мы разбираемся с этими контрактами. Условно, если будет хороший специалист, мы этот контракт порвем. 

- Как сейчас с перетеканием из КБ Южное к вам?

ЮЗ: Мы открыты для хороших специалистов. 

- И сами хантите. Как, по-вашему, закон повлияет на конкуренцию с госпредприятиями? 

ЮЗ: С точки зрения работодателей конкуренция однозначно увеличится. Мы рассчитываем, что закон расширит и возможности для кооперации. Что госпредприятия станут более открытыми к коммерческим контрактам. 

- Есть какая-то моя фантазия, что после разрешения частного космоса государственный с его зарегулированностью может просто схлопнуться - в том числе и вашими стараниями. Что на это скажете?

МП: Так госпредприятия уже схлопнулись. Например, на госпредприятиях есть разработки по лунному модулю. Владея этой конструкторской документацией, предприятия ее не продают, кроме, предположим, китайцев. Есть ряд компаний, заинтересованных купить эту документацию. Но ее не продают. Поэтому вполне возможно, что спецы такого госпредприятия уйдут, создадут новую документацию, но так, чтобы не нарушить авторское право. И будет стоять очередь из компаний, готовых ее купить.

- Какой вред будет тем же госпредприятиям?

ЮЗ: Они будут вынуждены создавать конкурентный продукт и быть в конкурентной среде. А для них это несвойственно. Сейчас есть монополия и контроль над предприятиями регулятором, то бишь ГКАУ. 

МП: Это последний анклав красных директоров по сути. От закона госпредприятия и выиграют тоже. Пример - Новая Почта и Укрпочта.

То же Южное это подстегнет к тому, чтобы внутри себя начать реструктуризацию. И оно либо подтянется под нормы частного рынка, либо уйдет в небытие.

ЮЗ: Они уже подтянулись. Зарплаты в отрасли выросли. Пытаются закупать оборудование - такое же, как у нас, только у них с ним ничего не получается. Купили 3D-принтер, а порошок не могут. 

МП: Еще по плану Space Act Agreement - вторая контрольная точка по удару по всей этой ветхой структуре. 

- Что вы имеете в виду?

МП: Во всех странах - Южной Корее, European Space Agency и США - есть некий бюджет на космос. Как есть бюджет у ГКАУ - госденьги. Эти деньги Агентство распределяет на госпредприятия. Всем этим IP (интеллектуальной собственностью - Ред.) владеет не какое-либо предприятие или его директор. Им владеет государство Украина. Так же, как и IP NASA владеет государство США.

Так вот в США есть четкий порядок: компания, присутствующая в США, имеет право БЕСПЛАТНО взять у государства IP, если ты его используешь в США и платишь с него там налоги. 

В ESA аналогично: страны сбрасываются на ее бюджет, но потом имеют право взять любой чертеж под обязательство производить и платить налоги в Европе. 

А у нас ситуация полностью извращенная - сидит какой-то старый директор, который считает, что это IP - их собственность. Когда к ним приходят китайцы, им это могут продавать за чемоданы денег. 

- Какие варианты?

МП: Мы хотим сделать так, чтобы это IP свободно по понятным правилам отдавали тем, кто производит по этим чертежам что-то в Украине, продает, платит с этого налоги в Украину. Мы не должны даже перерисовывать эти чертежи, переклеивать. Это - собственность государства Украина. И это будет сильнейший удар по красным директорам и их лебединая песня. Украина имеет в этом IP десятки миллиардов долларов. Красный директор продает это кому сам хочет. Мы должны им сломать эту схему. 

ЮЗ: Есть еще нюанс. Например, в США производство считается американским, если там сосредоточено 60% деталей - причем в деньгах. Получается, что физически можешь создать 80% ракеты. Но если это всего 40% стоимости - а Украина дешевле во многом - то это первый шаг, который мы можем использовать и как субподрядчики примкнуть к этим программам. 

МП: Именно. И очень много денег на производство всех этих вещей завести в Украину. А производство тянет за собой и инновации - создание нового IP.

Поэтому многие предприятия в бедственном положении, а немногие чуть лучше - только потому что продолжают торговать старыми чертежами. 

О ПЛАНАХ ЛОКАЛЬНЫХ, ГЛОБАЛЬНЫХ И ФАНТАЗИЯХ

- Как ваше R&D? Что по части проектов?

ЮЗ: Мы допроектировали клапаны и турбонасосы. По оборудованию сильно нарастили мощность, потому что купили еще два 3D-принтера, добавили термообработку, тестовые площадки, расширили оборудование для материаловедческой лаборатории. Уже рассматриваем возможность строительства своего завода - не помещаемся.

- В людях выросли?

ЮЗ: Процентов на 20 за год. 

- Запуск вашей ракеты в декабре будет по плану?

МП: В феврале. Американская AirForce не подтвердила сертификацию на fly termination system - это не от ракеты зависит. Из-за этого запуск перенесся с 16 декабря на 19 февраля. Эта система взрывает ракету, если та вдруг не так полетела. Это сертифицируют военные. Если что-то пошло не так, лейтенант нажимает на кнопку - и ракета взрывается. 

- Если правильно понимаю, ваш местный R&D производит и продает компоненты американской Firefly, а там уже все собирается в кучу?

ЮЗ: Да. Ракета уже готова. Дело за разрешениями. 

- Фантазийный вопрос. Что нужно, чтобы ракеты начали летать из Украины?

ЮЗ: Не начнут. Вопрос безопасности. География не позволяет - вокруг густонаселенные территории. 

Дополнено/исправлено 20.09.2019, 17:00. С идеей строительства украинского космодрома, например, не первый год выступает организация Space Logistics. А в начале 2019 года гендиректор Южмаша Сергей Войт анонсировал проект морского космодрома.

- Нет подходящей площадки?

ЮЗ: Именно. То, что говорят о космодроме, что ракета сможет пролететь через Турцию и сбросить ступени в Средиземное море - фантазии. Там полно торговых путей. Турция - густонаселенная страна. 

Плюс можно расширять кооперации: если Украина когда-то создаст свою ракету, чтобы ей предоставили доступ к космодрому. В этом плане Казахстан с Байконуром смотрит в нашу сторону. Потому что Казахстан - не член РКРТ, у них нет возможности делать свои ракеты. У нас - есть. Осталось нам переплюнуть Россию.