"Украина выиграла инфовойну". Отец уанета Ольшанский о влиянии медиа и будущем соцсетей

Александр Ольшанский считается отцом украинского интернета. Он работает в украинском сегменте интернета с конца 1990-х годов, при его участии создана сеть обмена трафиком UA-IX.

Каждый год на iForum Александр выступает с докладом об основном технологическом тренде и его перспективах. "В этом году больше всего мои друзья и знакомые спрашивали меня об искусственном интеллекте. Есть ли в нем опасность? В чем же она? Будет ли восстание машин? Выживет ли человечество?", – говорит Александр Ольшанский. Он считает, что в ближайшие три-пять лет человечество столкнется с очень большими вызовами, связанными с ИИ.

Liga.Tech пообщалась с Александром Ольшанским о том, почему интернет блокирует войну, об ограничении российского трафика в Украине и о будущем интернета и искусственного интеллекта.

Как Запад смотрит на войну

– Мы как медиа уже больше года сталкиваемся с ограничениями со стороны Google и Facebook – они плохо берут новости о войне. То есть ограничивают их показ читателям своих новостных сервисов. Как вы видите эту проблему, что бы вы посоветовали для медиа – что делать?

– Особых советов для медиа у меня нет. Эта война для многих людей в мире очень далека. Как вы относились к войне между Йеменом и Саудовской Аравией? Об этом немного писали, хотя эта война оказала влияние даже и на Украину. А еще – война Ирана с другими странами, деятельность Хезболлы, которая является фактически иранским "Вагнером", то есть прокси-силой. Мы тоже на это не обращали внимания, потому что это где-то далеко.

Мы не можем осуждать [Google и другие сервисы] – это не имеет смысла. Если мы хотим результат, то должны доносить до них важность этой войны для них. Помня, что доносить до них важность этой войны для нас – это пустая трата времени.

– Какая природа этих ограничений? Корпорации не хотят, чтобы их аудитория расстраивалась?

– Нет. У них есть определенные политики по контенту, связанному с насилием. А война – это сконцентрированное насилие.

Могут ли они, имеют ли право такие ограничения включать, потому что они искажают информационное поле? Я три или четыре года назад читал доклад о том, что человечество фактически выдало рычаги для определенного искажения информационной повестки нескольким корпорациям, никем не избранным, без демократической процедуры.

Это большая проблема. Должен ли никем не избранный орган ставить какие-либо ограничения для распространения информации или наоборот распространять намеренно какую-то информацию в большем количестве, чем это естественно? Но сейчас такая ситуация является фактом. Это проблема, в первую очередь, Соединенных Штатов, потому что эти корпорации американские. Суть вопроса – являются ли эти сервисы медиа, подпадают ли они под первую поправку к конституции США? (о свободе слова, печати, мирных собраниях, религиозном исповедании. – Ред.). Если соцсети подпадают под первую поправку, если они являются медиа, то они определенным образом обязаны соблюдать стандарты свободы слова.

А если нет, то в таком случае – другое регулирование и фактически они вправе цензуровать контент, но в таком случае они должны нести ответственность за последствия своих действий.

– Как все это отражается на Украине?

– Если говорить о полномасштабной войне, то Украине повезло в том, что у нас президент, как говорится, чемпион мира в сфере медиа. То, как он доносил информацию о войне до мира, то, что большая часть его команды медийная, сыграло огромную роль в этой войне. Одна его фраза о том, что ему нужны патроны, а не такси, фактически перевернула информационную повестку на Западе. Потому что с начала вторжения мы выиграли информационную войну просто на сто процентов. Лишь потом россияне немного пришли в себя и начали продвигать свои нарративы, в основном благодаря безумным деньгам и другим способам влияния на определенных людей.

Кстати, вся команда президента сыграла в этом значительную роль. Если вы видели фильмы Комарова, то там господин Ермак рассказывал, как рассылал ужасные кадры из Бучи и Ирпеня вживую мировым лидерам. Прямо с телефона, по всей записной книжке. Такие вещи имели эффект, потому что никакие соцсети этот контент не пропустили бы. Я считаю, что благодаря мощному информационному наступлению в первые дни нам удалось сломить ужасающую тенденцию "соболезнования на словах" и превратить ее в действенную помощь.

Что произошло с интернетом во время войны

- Изменилась ли за полтора года ситуация с повальной блокировкой российских сайтов? Вижу, что некоторые ru сайты уже открываются у определенных провайдеров. Позитивно ли повлияло, по вашему мнению, это решение на Украину?

– Российский трафик и сейчас заблокирован, просто у разных провайдеров немного по-разному. Там очень странная история – документ, на основании которого эта блокировка была осуществлена – письмо, которое не было требованием в юридическом смысле (речь идет о распоряжении НЦУ при Госспецсвязи от 27 февраля 2022 года о блокировании автономных систем. – Ред.). Там было фактически предложение к провайдерам, а дальше провайдеры действовали по своему усмотрению.

В письме была очень нечеткая формулировка относительно блокировки сайтов – заблокировать сайты, распространяющие вражескую пропаганду. Там присоединялось приложение, но в нем не было сайтов – был список вообще всех российских автономных систем, то есть фактически список всех российских IP-адресов. Таким образом провайдеры, если бы они действовали по букве этого письма, должны заглядывать на каждый сайт, выяснять, есть ли там пропаганда, нужно ли его заблокировать. Но на практике это невозможно выполнить, и большинство провайдеров заблокировали все.

Сейчас нет смысла обсуждать, было ли это правильно или нет, так случилось – это война, и на войне иногда принимаются решения, для которых нет заранее подготовленных инструкций. Надо двигаться дальше и разбираться подробно.

– Что изменилось в украинском интернете с технической точки зрения во время большой войны?

– Это сложная история, ее трудно рассказать в двух словах. Интернет – это не только информация, но и инфраструктура. Когда было наступление на Киев, было разрушено более ста маленьких и средних мостов. Но сейчас практически нет ни одного мостового перехода, даже небольшого, в котором внутри не лежит оптический кабель. Люди, которые в этом разбираются, прямо наблюдали, как сокращается способность сети к пропуску трафика.

И именно тогда героическими усилиями фактически под обстрелами россиян люди меняли работу системы, демонтировали оборудование, чтобы перевезти его на другие кабельные сети, например, которые шли по одесскому направлению. Потому что пропускная способность украинской сети в западном направлении сокращалась очень быстро, и нужно было с этим что-то делать.

Меня об этом спрашивали еще за 10 лет до вторжения, и я всем говорил, что к такому Украина в некотором смысле подготовлена. У нас не было монополии на международные каналы, у нас не было много подключений к мировой сети по разным маршрутам. И это не была ситуация, как в Грузии в 2008-м, когда их на время отрезали от интернета за два часа вообще. Насколько я помню, было только два направления подключения к мировой сети.

Кроме того, у нас были "старлинки", хоть и не с первого дня, но их начали разворачивать. А вот в первый месяц все было на плечах тех людей, которые обслуживали магистральные сети. Интернет, если он построен правильно, если он разветвлен, когда нет монополии – то он очень устойчив.

Будущее интернета

– Сейчас соцсети превращаются в такое токсичное пространство с российскими ботами, с дезинформацией, манипуляциями. Что, на ваш взгляд, будет дальше с интернетом? Продолжится ли его существование в таком виде, или он придет в упадок, или же будет развиваться?

– Это очень философский вопрос. Завтра все эти соцсети будут наполнены искусственным интеллектом, он будет писать посты, комментировать, имитировать поведение человека. С другой стороны, соцсети тоже с помощью искусственного интеллекта будут отсеивать роботов от людей.

И это для нас будет такой этап войны, информационно-кибернетически-искусственноинтеллектной войны. Я не знаю, каким будет название для этого явления, но это будет радикальное изменение мира, в котором мы живем. Немногие обратили внимание на то, что компания OpenAI, разработавшая ChatGPT, запустила криптовалюту. Чтобы ею воспользоваться, нужно приобрести устройство, сканирующее сетчатку глаза. И это не какое-нибудь будущее, это уже работает. Таким образом они создают платформу, чтобы отличать людей от ботов – это будет ключевая проблема.

Это первая ласточка, свидетельствующая о том, что научиться отличать контент, сделанный искусственным интернетом, от контента, сделанного человеком, будет самым большим вызовом перед человечеством за последние 50-70 лет.

И я считаю, что это изменит мир, а не только интернет – поскольку все наше общество построено на информации. Мы выбираем руководителей с помощью информации, мы обучаемся чему-то с помощью информации. В конце концов, мы так могущественны, потому что мы стоим на плечах гигантов. Содержание этой фразы – в том, что все изобретения человечества за века развития дошли до нас благодаря грамотности, благодаря фильтрации знания от какого-либо информационного мусора. А теперь этого мусора мы с помощью ИИ будем продуцировать фактически неограниченное количество. И манипулирования информационным пространством, о которых мы с вами говорили в начале этого интервью, будут просто невинной детской забавой.