Интервью | Глава Минцифры Федоров — про обновление в Дии, и как ищут мертвых оккупантов

С начала полномасштабной войны России против Украины наряду с военным и медийным фронтами открылся еще один – цифровой. Им руководит Министерство цифровой трансформации, два года назад запустившее Дію, а за несколько недель до войны анонсировавшее бесплатные смартфоны для вакцинированных украинцев старше 60 лет.

Liga.Tech поговорила с министром цифровой трансформации Михаилом Федоровым о переходе Минцифры на военные рельсы, о помощи от Starlink, работе по выходу международных компаний с рынка РФ и других проектах.

О Дія.City

– Как работает Дія.City во время войны? Растет ли на нее спрос или, наоборот, падает?

– Сейчас продолжается прием заявок на резидентство в Дія.City – каждую неделю добавляются новые компании, их уже около 200. На период военного положения мы убрали требования по аудиту. Также несоответствие критериям о минимальном количестве сотрудников и средней зарплате не может быть причиной для лишения статуса резидента. 

Прежде всего украинскому технологическому бизнесу будет выгодно интегрироваться в Дія.City. Эта система остается привлекательной для компаний со всего мира. Но, учитывая, что у нас сейчас война, есть вопросы по поводу их привлечения.

Мы уже расширили Дія.City на компании, занимающиеся поддержкой международных платежных систем, производством технологий в оборонной промышленности и хостингом – в частности, облачными дата-центрами. 

О Starlink

– Сколько терминалов Starlink получила Украина и как они распределяются?

– Мы уже получили более 10 000 терминалов Starlink через SpaceX Илона Маска и наших партнеров. Например, часть старлинков нам передали министры цифровой трансформации разных стран ЕС. Мы с ними постоянно на связи, провели уже не одну встречу, они нам помогают также с разной техникой, которую мы раздаем больницам, провайдерам, энергетикам. Недавно отправили техники на 10 млн евро. Это говорит о том, что в цифровом плане мы уже часть Евросоюза. Это большая поддержка от наших партнеров.

Логика распределения старлинков такова – прежде всего, это критическая инфраструктура. Медицинская сфера, энергетика, провайдеры, частично IT-бизнес, которому нужно было помочь при релокациях, когда был нестабильный интернет. Несколько тысяч устройств сейчас передаем больницам. Пару дней назад передали более сотни терминалов в районы Киевской области, которые больше всего пострадали во время оккупации, чтобы провайдеры могли подключиться к Starlink и раздавать интернет через свои сети.

– Была новость, что 15 терминалов для УЗ дала частная компания. Это лишь малая часть станций или все поставки для железнодорожников?

– Мы передавали Starlink Укрзалізниці, их потребности удовлетворены полностью. 100% запросов государственных органов на старлинки в целом мы удовлетворили. 

О єВорог и оккупантах

– Продолжают ли украинцы сообщать об оккупантах через єВорог, учитывая, что боевые действия сместились на юг и восток страны?

– С момента запуска уже 267 000 украинцев воспользовались чат-ботом "єВорог". В день стабильно приходит до 2000 сообщений – очень много украинцев на оккупированной территории отправляют фотографии и информацию о российских войсках. Это достаточно качественная информация, которая потом дополнительно верифицируется несколькими линиями обработки, наносится на карту, это хороший способ верификации информации для ВСУ.

– Как работает система распознавания лиц российских оккупантов, о которых украинцы сообщают через чат-бот?

– Это всего лишь дополнительная функция чат-бота – если сохранились видео или фото с Киевской или Черниговской областей, их можно отправить. Но это не основной инструмент для нахождения отдельных военных и целых воинских частей, которые были на территории этих областей. У нас есть и другие базы данных. Например, наша IT-армия недавно получила доступ к данным курьерской службы в Беларуси, через которую российские солдаты-мародеры отправляли награбленные вещи. Это позволяет понять, кто был на территории Киевской области, найти тех, кто и куда отправлял награбленное в Украине. Мы аккумулируем эту информацию, а потом передаем ее соответствующим органам.

Мы используем искусственный интеллект для распознавания трупов российских солдат и поиска в соцсетях их друзей или родственников. Во-первых, мы хотим, чтобы эти трупы забрали из нашей страны. Во-вторых, это часть информационной кампании, ведь РФ скрывает от своего народа количество смертей своих военных. Это еще один инструмент донесения правды. Мы находим аккаунт умершего человека, у него 300-500 друзей в соцсетях, и отправляем всем его близким и знакомым сообщение о том, что он умер и здесь настоящая война, а не "спецоперация". Через пару сотен и тысяч человек эффект внутри России становится заметным.

– Reuters писал, что для этой задачи используется технология Clearview, с которой отказались работать Facebook, YouTube и другие компании. Насколько это легально и безопасно?

– Я пока не могу анонсировать, какие технологии мы используем. Это достаточно чувствительный вопрос во время войны. Но есть несколько разных решений. Могу рассказать о последнем случае: недавно волонтеры мне прислали фото человека, который якобы потерял память в одном из наших регионов. Они пытались ему помочь и найти его близких. Мы его проверили через наши сервисы, и оказалось, что это российский военный, который притворялся, что у него амнезия и он плохо говорит. Его сразу же отправили туда, куда надо.

О других проектах

– Что с программами, анонсированными перед войной? Например, єСмартфон?

– Они заморожены. Все бюджеты министерств в военное время по сути перестали существовать, они ограничены максимально, все деньги идут на финансирование армии, и о других проектах не может идти речи.

Но из ранее анонсированных нами проектов мы хотим все же запустить программу по частичной оплате обучения для свитчеров в IT. Но для этого хотим привлечь деньги доноров, а не бюджетные. Остальные проекты пока на паузе.

– Недавно в СМИ сообщалось о том, что Украина рассматривает выплату базового дохода. Его можно будет оформить через єПідтримку?

– Не слышал таких новостей, поэтому не могу прокомментировать. Еще в прошлом году мы вместе с Минсоцполитики начали цифровую трансформацию социальной сферы, запустили в Дії возможность оформить пенсии, субсидии, другие соцуслуги. Сейчас этот процесс начал двигаться еще активнее. Например, на днях в приложении запустилась услуга для получения статуса ВПО и оформления финансовой помощи от государства. Скоро мы запустим в Дії возможность регистрации и получения выплат по безработице, планируются и другие соцуслуги. Сейчас это для нас в приоритете.

Мы хотим, чтобы вся экосистема социальных услуг была доступна в Дії. Чтобы украинцы не ходили в госорганы и не стояли в очередях. Тем более в условиях внутренней миграции и скопления людей.

– Насколько успешен криптофонд Aid For Ukraine? Сколько удалось собрать денег на армию?

– Сейчас мы собрали около $70 млн. Часть из них уже потратили – купили самые необходимые вещи для нашей армии. Есть публичный отчет. Пока мы видим тенденцию, что поступления донатов в фонд упали. Вообще, криптофонд – это новый формат благотворительности, более быстрый и лишенный бюрократии. Это уникальный случай в истории, когда за крипту покупаются оружие, медикаменты, и это в разы быстрее, чем через другие организации.

О давлении на компании по выходу с рынка РФ

– Какие компании сложнее всего было выдавить с российского рынка? И кого еще нужно додавить?

– Компании, которые создают сложные ERP-системы, тяжелее выходят с российского рынка – они довольно глубоко интегрированы, у них миллиардные контракты. Например, это SAP, Microsoft. Тем не менее у SAP уже пошли определенные продвижения, они начинают ограничивать число услуг, закрыли облачные сервисы. Появилась информация, что они более радикально собираются выйти с рынка РФ. Мы с ними системно на связи, я общался с их CЕO главного немецкого офиса.

Ключевые игроки, которые поддерживают жизнедеятельность больших российских компаний, должны уйти с их рынка или признать, что они финансируют убийства. Это тоже позиция, и на конкурентном рынке им скоро не найдется места. Я думаю, что они все-таки примут правильное решение.

Выход Visa и Mastercard из России был большой победой, я очень благодарен этим компаниям, это колоссальный удар по цифровой экономике РФ. Ушли биржи фриланса, сервисы для создания контента – сотни компаний. У нас есть списки компаний, которые ушли, которые остались и тех, кто обещали уйти, но не ушли. Не бывает полублокады.

– Можете назвать их?

– Дадим им шанс уйти.

О Минцифре

– Насколько сложно было перестроить Минцифру и Дію в военное время?

– У нас достаточно системный менеджмент, который позволил с начала войны эффективно работать. Во время войны мы запустили много услуг, которые не планировали. Параллельно продолжим запускать услуги по тому плану, который сделали на этот год.

Произошли некоторые изменения в работе команды, так как у нас появились новые задачи и приоритеты. Сейчас направление IT перешло в направление цифровой блокады РФ, большая часть команды занимается коммуникацией с компаниями, чтобы они вышли с российского рынка.

Команда, которая занималась услугами, продолжает заниматься их развитием. Но мы много перезапустили за это время. Команда, специализирующаяся на развитии предпринимательства, цифровых навыках, сейчас взаимодействует с европейскими коллегами и занимается помощью от наших партнеров из Европы. Команда, занимающаяся интернетом, продолжает восстанавливать интернет и развивать сети, занимается вопросами Starlink.

Сейчас мы готовим новую концепцию развития министерства, исходя из всех вызовов. После нашей победы мы анонсируем Минцифру 2.0 и покажем новое направление работы.

– Можно пару слов о Минцифре 2.0?

– Мы уже написали концепцию нового цифрового пути, организационной структуры и подходов к работе. Из того, что можно анонсировать, скажу, что мы сосредоточимся на развитии military tech, то есть это цифровизация военной сферы.

– Как работает Дія на временно оккупированных территориях Херсонской области и Приазовья? Отслеживается ли число людей, которые там остались? Есть ли доступ к документам?

– Что касается оккупированных территорий, то мы четко понимаем, работает ли там фиксированный интернет и мобильная связь. В районах, где были активные боевые действия, могут быть повреждены магистральные сети, вышки. Стараемся решать эти проблемы. Если есть интернет, то Дія работает. Там украинцы могут получать любые услуги, которые есть в приложении и на портале.

Лев Шевченко

корреспондент LIGA.Tech